22 октября в Северодонецком музучилище состоялся музыкальный вечер скрипача Остапа Шутко
Остапа Шутко, несомненно, можно назвать явлением в среде украинских классических исполнителей, поскольку, в свои 32 года как музыкант он сумел добиться существенных успехов и в творчестве, и на ниве преподавания.
Впервые выйдя на большую сцену в 14 лет, Остап успел стать лауреатом различных международных конкурсов, выступая и как солист, и как участник всевозможных ансамблей, окончить аспирантуру при Лондонской школе Гилдхолл и попробовать себя в преподавательской деятельности в стенах Киевской консерватории.
Сегодня Остап - концертирующий европейский музыкант с солидным репертуарным багажом и реформаторскими педагогическими идеями. Вот уже несколько лет он, находясь в «свободном полёте» занимается популяризацией классической музыки, концертируя по стране. Параллельно с концертами Остап Шутко проводит мастер классы в учебных заведениях Украины, вручая талантливым молодым музыкантам единовременные стипендии.
Непосредственный на сцене и в жизни, Остап производит впечатление человека, который точно знает, чего он хочет в жизни. Думаю, его активная творческая позиция и прогрессивный взгляд на украинскую музыкально-образовательную систему смогут со временем внести позитивные изменения, как в творческий, так и в образовательный процесс молодых музыкантов страны.
Остап, с какого возраста Вы держите в руке скрипку, и какая по счёту та, на которой Вы сейчас играете? У вас их несколько, и есть ли вас любимый инструмент?
На скрипке я играю с шести лет. На самом деле, у меня было не очень много скрипок, поскольку я из музыкальной семьи и необходимый инструмент всегда был под рукой. Хотя скрипка, на котором я играю сейчас, имеет интересную историю.
Несколько лет назад после концерта ко мне подошла женщина и предложила в подарок скрипку своего покойного отца, основавшего в Мариуполе музыкальную школу. На следующий день, она привезла с дачи два футляра, упакованных и зашитых в плотную ткань. В тот момент мы могли только догадываться, в каком состоянии находятся инструменты, пролежавшие на чердаке двадцать лет. Конечно, эти инструменты оказались в плохом состоянии, но их можно было отреставрировать. Она предложила мне их отремонтировать и оставить у себя ту скрипку, которая мне больше понравиться.
Раньше я играл на современном авторском украинском инструменте Степана Мельника, но тот постоянно хотел его усовершенствовать. Но концертная деятельность не позволяет даже ненадолго расставаться с инструментом. И в тот момент, когда у меня появилась новая скрипка, я отдал на корректировку прежний инструмент Степану.
Теперь я играю на «мариупольской» скрипке, которую специалисты из Вены определили, как инструмент восточно-европейской школы. Причём на нём есть дата: отреставрирован в Санкт-Петербурге в 1911 году. Эта скрипка мне пришлась по душе, и теперь я с ней концертирую.
К 32 годам Вы уже приобрели достаточный педагогический опыт…
Сейчас я уже не преподаю.
Почему?
Мне больше нравится играть самому, чем учить других. К тому же, молодой преподаватель (каким я был в 22 года, придя в Киевскую консерваторию), как правило, не может претендовать на интересных и талантливых учащихся. И той радости – радости от общения с талантливыми учениками мне не удалось испытать и, тем более, реализовать свои педагогические амбиции. Хотя из моих выпускников никто не изменил своей профессии; все работают в известных оркестрах, и я очень этому рад.
С приходом нового ректора в Национальную музыкальную академию им. П. И. Чайковского, свободный график занятий со студентами стал практически невозможен. А ведь во все времена любой преподаватель консерватории был практикующим исполнителем, а студенты всегда подстраивались под его график гастролей. Сегодня ситуации в стране складывается так, что концертировать приходится не только преподавателям, но и студентам. И, поэтому, занятия, например, по воскресеньям, были выходом для той и другой стороны. Хотя, конечно, были различные причины моего ухода из консерватории. Творческим личностям работать в нашей системе образования непросто, поэтому я отказался о работы в таком престижном вузе, как Киевская консерватория.
Я ушёл и не жалею об этом, потому что система мастер-классов, которые я провожу и за рубежом, и в Украине, мне ближе и удобнее. Мне кажется, что своим примером, я сегодня доказываю (и доказал), что любой человек может и должен делать то, что ему нравится, и этим зарабатывать на жизнь.
Остап, Вы один из немногих в Украине ведёте просветительскую деятельность, выплачиваете единоразовые стипендии талантливым детям, и это в то время, когда каждый для себя старается что-то «взять». Вы – отдаёте. Почему?
Знаете, больше всего я боюсь, что классическая музыка может со временем исчезнуть и стать «мёртвым искусством», как в своё время «мёртвым» языком стала латынь. А неизвестные большинству популярные классические мелодии станут звучать только в мобильных телефонах. На самом деле, это очень опасно.
И, если я не буду реагировать на те процессы, которые сегодня происходят с классической музыкой у нас в стране, то со временем, пострадаю и я, как исполнитель, и мои потенциальные слушатели.
Когда-то я услышал фразу: «Спешите делать добро». Я не верю, что смысл человеческой жизни в накоплении материальных ценностей и считаю, что человек в меру своих способностей должен максимально их использовать, чтобы делать что-нибудь доброе. Если я имею возможность много ездить, встречаться с разными людьми и имею возможность им что-то «сказать», причём не просто «сказать», а реально предложить конкретную программу педагогической реализации, то я буду это делать.
Конечно, я не чиновник, и не могу никого заставить что-либо делать. Но, для того, чтобы предотвратить умирание классической музыки, я уже сегодня предлагаю программу, которая поможет изменить положение в музыкальных школах, которым каждую минуту грозит «умирание». И тогда, возможно, педагоги объединятся и перестанут думать только о себе и постараются предпринимать какие-то действия сообща.
Наша нынешняя неповоротливая система обучения в музыкальных учреждениях не отвечает требованиям времени, в котором мы живём. Жить реалиями прошлого сегодня абсолютно невозможно и бессмысленно. Мир изменился стремительно и, к счастью, бесповоротно. И я хочу, чтобы педагоги, не справившиеся с реалиями нового времени и считающие себя балластом, могли полностью реализовать себя.
Я считаю, что человек должен жить не только для себя, а с другой стороны – я получаю удовольствие от своей деятельности. У меня есть желание поддерживать талантливых и просто способных детей. Выплачивая небольшие суммы талантливым учащимся, я не могу изменить их жизнь, но могу дать им возможность поверить в себя.
Недавно, например, я встретил на своём концерте маму с сыном из Ужгорода, которые когда-то посещали мои концерты и мастер-классы. Сегодня её сын занимается музыкой с удовольствием, а я - увидел результат своей деятельности. Пусть этот ребёнок не станет музыкантом, но он будет любить и понимать музыку, а это очень важно для любого человека.
Вы – музыкант новой формации, получивший образовательный старт в советской музыкальной школе и вузе и совершенствовавший свой профессионализм в Европе. Как повлияли оба этих факта на Вашу творческую жизнь?
Проблема наших нынешних студентов – инфантилизм. К сожалению, они не знают, чего они хотят. Большинство студентов, которые сегодня учатся в консерватории, не видят, чем будут заниматься, например, через пять лет. В большинстве своём, как бы это было обидно, это случайные люди, которые неплохо учились в музыкальной школе, а затем в училище (благо за обучение не надо платить), а некоторые – более успешные - поступили в консерваторию. Причём, большинство таких выпускников в дальнейшем не работают по специальности. Их главная проблема в том, что они несчастливые люди, хотя бы потому, что не совсем понимают, что их ждёт в дальнейшем. К тому же музыкальная среда, как правило, состоит из людей амбициозных и не очень хорошо реагирующих на чужой успех. Причём, если все находятся в одинаковом финансовом положении – проблем почти не бывает, но если ты успешен - возникают сложности в сосуществовании друг с другом.
На Западе если человек идёт учиться музыке, то он точно знает, зачем ему это нужно, поскольку такое образование стоит очень дорого. Образование в Лондонской школе Гилдхол, где я окончил аспирантуру, стоит 10 тыс. фунтов в год и, поэтому, молодёжь в Европе более осознанно подходят к выбору професии. Молодые люди точно знают, что им в жизни нужно, и чем будут зарабатывать на жизнь.
Остап, а кто оплачивал ваше лондонское образование?
Я выиграл стипендию. Это был очень сильный конкурс, когда соревновалась вся Восточная Европа. Сначала нужно было прислать кассеты с записью, а затем жюри слушало нас «вживую» в Праге. Выбрали всего несколько человек, в том числе и меня).
Так вот, на первом уроке дирижирования у второго дирижёра лондонского симфонического оркестра я услышал фразу: «Постарайтесь не повторить ошибок некоторых студентов, сидящих дни и ночи в аудитории по 20 часов в сутки. Лондон – это мировая столица культуры, в котором ежедневно концертируют музыканты со всего мира, проводятся выставки и работают музеи. И когда закончится ваше образование и вы вернётесь к себе домой, то вам будет чем поделиться со своими слушателями. Вы должны так играть, чтобы людям было интересно». Ведь зачастую бывает, что у студента великолепная техника игры, хороший звук, но поделиться со слушателем ему нечем.
Знакомясь с Вашей биографией, я убедилась, что вы человек целенаправленный и в своём творчестве двигаетесь от вершины к вершине. У Вас есть мечта?
Хотя это выглядит нескромно, но есть много моментов в моей биографии, когда мне многое давалось легко, и я не мог должным образом это оценить. Понимание пришло только сейчас. Но мой жизненный принцип – быть счастливым. А главный принцип счастья от Григория Сковороды, которому я следую, – делать то, что мне нравится. Я всё стараюсь делать в жизни так, чтобы быть счастливым.
Сегодня уже можно говорить о музыкальной династии Шутко. Какую роль играет семья в Вашем творчестве?
Действительно, можно говорит о династии Шутко, но я старюсь от этого абстрагироваться. Почему? С одной стороны мне приятно и почётно принадлежать нашей династии. С другой стороны, я хочу, чтобы люди, глядя на меня и, слушая мою игру, воспринимали меня не как члена семьи Шутко, а как музыканта, которому есть чем поделиться со слушателем. Хотя семья, без сомнения, сыграла огромную роль в моём становлении, как музыканта.
Остап, вы ощущаете себя своебразным «проводником», последователем школы Ойстраха и Янкелевича – педагогов, у которых занималась ваша мама – скрипачка Лидия Шутко?
Для меня эти музыканты – как эталон высшей пробы в мировом музыкальном искусстве, творчество которых осталось в памяти слушателей. Но есть и другой момент, когда нынешние педагоги, слышавшие в своё время игру этих замечательных музкантов, пытаются копировать и навязывать ученикам их манеру игры, не понимая, что нынешние Ойстрах и Коган сегодня играли бы уже по-другому. Ведь мир изменился, и мы не можем повторять и копировать чувства и эмоции других поколений.
Для совместного творчества на сцене Вам важен личный контакт?
В принципе, можно играть с любым музыкантом – это вопрос профессионализма. Если я играю с человеком, музыкальные вкусы которого не совпадают с моими, то у меня должен быть какой-то иной стимул для такого творчества. Например, гонорар. Или невозможность отказать в просьбе. Но мне хочется получать удовольствие от своих концертов и, поэтому, я окружаю себя симпатичными мне людьми.
У Вас есть любимый композитор?
Любимый? Нет, я люблю разную музыку и не отдаю предпочтения какому-либо композитору.
Вы отдаёте предпочтение какому-то музыкальному стилю?
Я прекрасно понимаю, что классическая музыка сегодня интересна небольшому кругу слушателей, и большинство людей слушает ежедневно отнюдь не классику. И для того, чтобы они меня услышали, я должен понять, что интересно публике и учитывать их пожелания. И я пытаюсь избавиться от «консерваторского клейма» и быть открытым ко всему новому, даже если я этого не понимаю. Поэтому, я стараюсь избавиться от снобизма, присущего многим музыкантам и понять, почему та или иная музыка интересна миллионам. Поверьте, всё-таки играть интереснее 99% слушателям, а не 1%. Поэтому, на моих концертах звучит и классика и современная музыка. Мне не понятны такие концерты современной музыки, когда в зале сидит десяток слушателей, а потом вместе с композитором рассуждают об эксклюзивности совместного творчества. Кому нужна такая музыка? Проще всего сказать: «Я гениален и меня поймут через сто лет». А если не поймут? Для меня результатом деятельности художника – это восприятие его публикой.
Остап, Вы в преддверии возраста Христа. Для вас это будет играть какую-то роль? И станет ли эта дата новой точкой отсчёта в Вашей творческой биографии?
Наверное, это интересно для общества, слушателей, зрителей, когда люди задумываются о том, что они успели сделать в этой жизни. Но, на мой взгляд, это означает, что ты всё-таки живёшь прошлым и смотришь не вперёд, а назад.
Я – напротив, всё время живу новыми проектами, которые мне хочется осуществить. То, что я уже сделал - об этом забыл, а люди, если хотят, пусть это оценивают. И если им нравится то,что я делаю – спасибо им за это. Хотя, когда я сам через десять лет вижу результат своей деятельности, то, конечно, мне это приятно.
Сегодня я делаю всё возможное, что могу делать. Если завтра я смогу сделать больше – сделаю больше.
Владлена ЭЛИОЗОВА
Фото Николая Скуридина
