Человек, без которого не было бы Северодонецка

За неполных три месяца в 1937-38 годах НКВД репрессировал на Донбассе более 27 тысяч человек

А вы знаете, что города Северодонецка, ныне «исполняющего обязанности» областного центра Луганщины, могло бы и не существовать в природе? А был бы только сплошной Лисичанск. Кто знает, было бы это лучше, но с большой вероятностью, в этом (относительно) большом городе возвели бы несколько многоэтажек в стиле «сталинский ампир» для заводского начальства; ну, может еще с десяток общежитий для рабочих. Остальные сами себе слепили бы полуземлянки – рядом с шахтерскими бараками. А вот образцовый «социалистический» город химиков, скорее всего, на левом берегу Донца не появился бы.

ПОЛОВОДЬЕ КАК АРГУМЕНТ

Нынешний Северодонецк в плане архитектуры – город довольно скучный. Подозреваю, человек, которому я обязан этим материалом, – инженер и краевед Сергей Каленюк – именно поэтому покинул налаженный тут быт и вернулся на свою малую родину – Житомирщину – после четырех десятков лет разлуки. Зато «соцгород» может дать фору даже столицам во всем, что касается коммунальных «удобств». В конце концов, «квадратно-гнездовая» планировка жилых кварталов с широкими улицами и газонами вдоль каждой из них – это тоже важно. И дышать легче, и не запутаешься, прокладывая новые коммуникации...

Между тем, начиная в 1932 году строительство Лисичанского азотно-тукового комбината (АТК) на левом берегу Северского Донца, как раз напротив Лисичанска, авторы проекта о жилье для будущих работников этого предприятия, кажется, совсем не задумывались. Видимо, надеялись на развитие самого Лисичанска. Ведь и управление строительством азотно-тукового завода под названием «Лисхимстрой» расположилось в Лисичанске по улице Интернациональной (после декоммунизации – Соборная).

Как пишет краевед Каленюк, «от дома внизу за Донцом был виден, как на ладони, хутор Ново-Сиротино, за которым на песчаных барханах начиналось строительство будущего «флагмана украинской химии» и города химиков – Северодонецка. На восток от хутора Ново-Сиротино уже было несколько временных строений, сараев, конюшен, которые начали прирастать землянками, камышовыми бараками. Это рос поселок первых строителей, называвшийся «поселок Восточный». Другое такой стихийный поселок возник возле Боровой, где строили железнодорожный мост на Рубежное, там же заготавливали дерево для строительства. Люди селились поближе к месту работы».

Руководители «стройки века» первые годы жили в Лисичанске, то есть на правом берегу довольно полноводного Донца. Стройплощадка же была на левом берегу, и им чуть ли не каждый день приходилось перебираться туда по хлипкому мосту. Каждую весну мостик срывало с места половодье, и он уплывал по течению куда-то в сторону Азовского моря, а на его место устанавливали паром. Что ни год в паводок сносило и его – хоть и привязывали к деревьям. На какое-то время связь прерывалась совсем, потом возвращали паром, а потом снова восстанавливали все такой же хлипкий мост.

...В сентябре 1933 года руководителем «Лисхимстроя» назначили Александра Забельского. Вот он и ввел новую концепцию строительства: настоял на необходимости строить поселок на левом берегу реки - видно, слишком сильное впечатление произвело на него зрелище деревянной конструкции, снесенной мощным потоком. Местное начальство с ним долго не спорило: конными фаэтонами и «линейками» преодолевать крутизну правого берега в снег и дождь было почти невозможно. И времени на поездки терялось много.

КАМЫШОВЫЙ СОЦИАЛИЗМ

Сразу после того, как сошла вода, главные силы строителей бросили на сооружение шоссейной дороги из Лисичанска и железнодорожной ветки от Рубежного - этот город тоже расположен на левом берегу и создает вместе с другими двумя достославный (или пресловутый) «химический» треугольник. Одновременно на песчаной равнине началось строительство бараков.

Первые три каркасных барака из камыша, обмазанные глиной и побеленные, были построены на нынешней улице им. Богдана Лищины – последнего «советского» директора «Азота», который, впрочем, успел поработать и после распада СССР. В эти дома к 1 мая 1934 года заселились первые строители. А напротив построили столовую. Как и многие другие сооружения «Лисхимстроя» такого класса, Второй мировой они не пережили. После войны на их месте построили гостиницу, которая со временем стала общежитием, и двухэтажный дом, за ним – новую баню вместо старой, барачного типа, которая стояла здесь с конца 1934-го.

Первый капитальный двухэтажный дом начали возводить в августе, а заселили уже 6 ноября того же 1934 года. Забельскому приходилось убеждать руководителей Лисичанска, Харькова, Киева, Москвы в целесообразности строительства поселка на том же берегу, где был и комбинат. В конце концов подействовал аргумент: в случае аварии на предприятии персоналу из Лисичанска долго добираться. Решили, что на левом берегу, рядом с предприятием будет небольшой поселок для аварийно-дежурного персонала.

Этот как бы стихийный поселок, который строился без генерального плана, так и называлсяь «Лисхимстрой». Его возникновением северодончане обязаны А.Д.Забельскому, который до марта 1935-го успел заложить основы инфраструктуры будущего Северодонецка. А уже в следующем году АТК строил новый руководитель, а Забельского отправили на такую же должность в Баглейский коксохимический завод – это теперь Баглейский район города Каменска, бывшего Днепродзержинска.

ЭТАПЫ РОСТА

У нас есть еще один повод вспомнить сегодня Александра Забельського. Ровно восемьдесят лет назад он попал в жернова сталинского (или ежовского) НКВД.

Забельский родился в 1889 году в Уфимской губернии России, а затем сведения о нем прерываются и всплывают в Ахтырке, когда он уже заканчивал гимназию. Что произошло с родителями, и как он оказался в Украине – неизвестно. Рос без родителей, его воспитывали две женщины-одиночки, надо полагать, не бедные, потому что Александр сумел получить высшее экономическое образование. Еще совсем молодым вступил в Партию социалистов-революционеров (эсеров), но в 1919-м стал большевиком, что значительно помогло карьере.

В Харькове с женой и дочерью проживал в престижном «доме-подкове» в стиле конструктивизма по улице Гиршмана,17, который построили в 1928 году для работников Украинского Совета Народного Хозяйства (позже вошедшего в возглавляемый Г.Орджоникидзе Наркомтяжпром), а потом семья несколько лет жила в Германии. Очевидно, у Забельського была высокая репутация, если советская родина доверила ему заключать контракты с немецкими буржуинами.

Когда Забельский возглавил строительство Лисичанского азотно-тукового завода, еще не шла речь о гиганте социалистической промышленности. Здесь сначала планировали небольшое опытное предприятие, где отрабатывали бы необходимые процессы для проектирования крупного азотно-тукового комбината. Основными же комбинатами такого профиля собирались осчастливить Новомосковск (тогда еще Сталиногорск, под Тулой) и Березники на Урале. Комбинаты в России, действительно, построили, но и «Лисхимстрой» вниманием не обошли.

В июле 1934 года Совнарком СССР издал постановление о строительстве в Лисичанске крупного комбината, а не опытного завода. Начались работы над новыми проектами, менялись принятые ранее решения, синтез аммиака переводился с давления 300 атмосфер на 850. Некоторые процессы еще отрабатывались на других предприятиях. Из-за этого строительство несколько раз замораживалось. И партия (вместе с правительством) бросила нашего героя в другой «прорыв». В апреле 1935-го его перевели на должность директора Баглейского коксохима. Судя по всему, «замораживаний» Забєльскому она не забыла. Или НКВД о них вовремя напомнил.

Ведь – «вредитель»!

«КРЕСТНИК» СТАЛИНА

Забельского арестован 13 июля 1937 года. Уже прошел исторический февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б), где рассматривали «Дело тт. Бухарина и Рыкова», а также вопросы вредительства в промышленности. Кстати, на пленуме с докладом должен был выступать глава Наркомтяжпрома Григорий Орджоникидзе, который не поддерживал сталинский тезис о резком росте вредительства в промышленности, но как-то так вышло, что всего за пять дней до этого он застрелился. Пришлось слово брать самому главе правительства Вячеславу Молотову.

В своей речи он рассказывал о контрреволюционной работе заместителя Орджоникидзе Пятакова и приводил примеры вредительства в разных отраслях промышленности. Не забыл упомянуть и о азотно-туковую: «В азотной промышленности затягивалось строительство новых объектов, главным образом путем систематических и долговременных переделок их проектов (Лисичанский, Рионский, Бакинский, Чирчикский)...»

Таким образом в затягивании строительства Лисичанского АТК был виноват Георгий Пятаков, начальник Главного управления химической промышленности Станислав Ратайчак, которого расстреляли накануне пленума, а заодно и кадры, расставленные ими. Ну, а если вредительство обличил не кто иной, а второе лицо в сталинской иерархии, НКВД не мог не броситься опрометью выполнять установку начальства.

В докладной записке начальника УНКВД по Донецкой области наркому Ежову от 12 января 1938 года сказано: «Согласно вашим указаниям, Донецкое управление НКВД с июня 1937 года развернуло работу по разгрому правотроцкистских, шпионско-диверсионных формирований, агентуры иностранных разведок и их контрреволюционной базы в Донбассе. Всего репрессировано по 1.XI.1937 г. по 10.I.1938 г. – 27 475 человек.»

В 1937 году Забельский был уже не в Лисичанске Донецкой области, а в Днепродзержинске Днепропетровской. Но его нашли и там. Как уже было сказано, арестовали его в июле, а уже 16 сентября суд вынес приговор: «высшая меру социальной защиты». И с выполнением чекисты не промедлили – бывшего директора расстреляли уже на следующий день. Правда, в свидетельстве о смерти, выданном семье в 1956 году, указана дата смерти 17 мая 1940 года. Это так тогда покрывали массовые расстрелы 1937-38 годов, разбрасывая даты смерти на другие годы.

Фактически приговор был вынесен лично Сталиным и Молотовым еще 25 августа, когда они подписали списки обвиняемых по 1-й категории, которых должна «судить» Военная коллегия Верховного Суда СССР. Обвиняемые по 1-й категории подлежали расстрелу. В этом списке лиц из Центрального аппарата УГБ НКВД УССР и причастных к ним было 569 фамилий. Забельский был под номером 198.

В следственном деле №23390 на Забельского А.Д. записаны три статьи Уголовного кодекса: 54-7, 54-8 и 54-11, по которым его обвинили во вредительстве, терроризме и участии в контрреволюционной организации.

Жена Таисия Филипповна как «член семьи изменника родины» получила восемь лет лагерей. Эти годы она провела в известном АЛЖИРе - «Акмолинском лагере жен изменников родины». Дочь – студентку Елену исключили из института, потому что не покаялась на факультетском собрании и не отказалась от отца.

НЕ ВИНОВАТ

В деле Забельского сохранилось письмо 1957 года, написанное начальником спецотдела УКГБ по Днепропетровской области полковником Яриным коллеге из Ворошиловградской области полковнику Рецю о проверке дела. Полковник писал полковнику о содержании протоколов дела № 23390, в частности о том, что «На следствии в 1937 году ЗАБЕЛЬСКИЙ показал, что с 1932 года он является участником антисоветской организации правых на Украине, и по заданию этой организации занимался вредительством.

«Практически подрывная работа моя на строительстве Лисичанского химкомбината сводилась к следующему: Как уже общеизвестно, подрывная работа по проволочке строительства этого химкомбината, как и др. проводилась Ратайчаком, Пушиным и Головиным, работавшими до их ареста, в «Главхимпроме» и «Гипроазоте...»

Его заставили признаться во вредительстве, однако он назвал только тех руководителей, кто уже был арестован и расстрелян. Себя Забельский признал виновным в том, что не опротестовал решение «Главхимпрома», в результате чего задание на составление технического проекта якобы было задержано на год. Еще он признается в том, что определенная часть работ была им передана отдельным лицам и организациям, из-за чего проекты были не надлежащего качества; подрядчиков он пригласил на стройку с опозданием, из-за чего не выполнили план подготовительных работ.

В письме просят организовать проверку показаний, допросив 4-5 человек из числа компетентных инженерно-технических работников, которые работали на химкомбинате в 1933-35 годах, собрать об этих фактах документацию; расспросить свидетелей об отношении Забельского в то время к мероприятиям партии и правительства, к своим служебным обязанностям. Тщательная проверка его вины не подтвердила.

Реабилитировали Забельского через 20 лет, 16 ноября 1957 года.

Северодонецк тогда уже был цветущим социалистическим городом с большими перспективами.